pilot979
16.12.2010, 22:19
Уважаемые форумчане, эти впечатления лично мои. Они остануться со мной на всю жизнь. Если у кого есть время, можете прочитать. Думаю чтиво холодно зимой у каждого навеет свои воспоминания.
Это был первый выход сезона 2009г. После томительного ожидания начала весны четыре тульских копаря собрались затупить свои лопаты об морозную апрельскую землю.
И так, весна, апрель, на полях снег, яркое солнце и первые проталины.
притягивающие взоры 4-х пар голодных глаз.
Выехали за город, к месту назначения – старой деревни, с десятком обветшалых домов и постояльцами летнего периода. Спешиться пришлось сразу, как только съехали с асфальта (весенняя распутица в самом серьезном его проявлении). Идти в направлении заранее обозначенного места. на прямую около 7 км., и дважды придется форсировать ре-чушку местного значения. Утопая по колено в талом снегу добрались до первой перепра-вы, позади 3 км. пути. В тот момент, как мы увидели масштабы разлива «ручейка», прой-денные километры нам показались легким испытанием.
Брод пришлось искать мне, как обладателю самых длинных ног. Поиск увенчался успе-хом, уже через пять минут. Лопатой на ощупь под водой была найдена плита невероятных размеров. Перетащив все приборы, и встав по середине подводного сооружения, принялся давать напарника ценные советы по техники перехода на противоположный берег. Для твердой убедительности осмелев стал артистично расхаживать по «невидимому мосту» в оба направления, преодолевая сопротивление бурлящего потока обволакивающего мои сапог. И вот с очередным шагом понимаю что, та твердая поверхность. которая так прочно держала меня в противовес земного притяжения – расступилась. Следующий эпизод моей жизни, ремейк «Титаника» - я уходил под воду вертикально и стремительно. Экстремал уточнил глубину H2O в месте стыковки его ног и дна. Мутная вода как на трамплине вздыбливалась на моей мощной груди и била по подбородку. Я не дышал, фантастический холод выжег мое тело и вывел из строя ноги и грудь. Но следующие пять секунд трое приятелей наблюдали за спасительными движениями к берегу, пловца пытающегося убежать от акулы, но понимающего, что время уже безвозвратно потеряно.
Я не писатель и не смогу описать блаженство, которое испытал в тот момент когда ски-нул намокшую одежду. Я стоял в одних мокрых трусах посреди кустов ивы еще завален-ных снегом, и ощущал прилив тепла от весеннего солнца и ласкового четырехградусного ветерка, который старался высушить мое многострадальное тело. В глазах своих спутни-ков я читал удивление от произошедшего и разочарования, что первый выход так бездар-но закончился. Забрезжила перспектива возвращения к оставленному в начале пути «паркетнику». ДА не мог я разочаровать своих друзей, мы готовились всю зиму, вот и рюкзаки набиты местными деликатесами.
Через пять минут я уже стоял облаченный в мокрые сапоги, сухих штанах и майку сня-тые с напарников. Подсчитал убытки: захлебнулись фотоаппарат и мой любимый коммуникатор HTC (к слову сказать аппарат связи к ночи восстановился , а фотик умер навсегда).
После переправы двигаясь от проталины к проталине приближались к пункту назначения, ветер усилился,. мне становилось холодней, что бы не замерзнуть мои движения «клюшкой» становились быстрее, из всех сил я напрягал мышцы, тем самым согреваясь.
Мы двигались через поля, заключенные в объятья большим изгибом реки, теплоту вод которой я уже испытал на себе. Моя мокрая одежда, закрепленная на рюкзаке, развива-лась на ветру как флаги и высыхала. Я с радостью постепенно облачался в нее. И к моменту подхода к очередной водной преграде, мне было уже теплее. Перед нами открылся потрясающий вид – у наших ног между старыми деревьями, не видавшими топора последние 50 лет, извивалась хорошо знакомая нам речушка, оживленная весенним паводком. Крутой противоположный берег под воздействиям весеннего солнца уже весь освободился от снега, редкие. безжизненные домики виднелись на крутом склоне. По расположению строений опытный взгляд позволял определить, что деревня была большой и когда то богатой.
Учитывая, что до настоящего момента находки нас еще не баловали. желание было одно – немедленно переправиться на противоположную сторону. Последний мой заплыв являлся единственным сдерживающем фактором наших поспешных действия. На ошибках учатся, брод искать – сапоги мочить. К выходу мы подготовились основательно, в наших рюкза-ках были топоры и раскладные пилы. Перспектива возведения мостовой переправы нас только подбадривала, а. мысль что инструменты пригодяться уже в первом выходе, четы-рем неугомонным путешественникам приносила положительные эмоции.
Подмытое весенним паводком дерево завалилось буквально на противоположный берег. Оно было густое но очень широко. Если бы оно умело говорить, я наверное услышал «ступай на меня, я твой « бродвей» к успеху». Осталось только прорубить сквозь ивы подход к нему и обрубить сучья на верхней части ствола. Двадцать мину голосил топор дровосека под пение пил.
Четыре пары ног вступили на противоположный, сухой берег озаренный ярким весен-ним солнцем, семь километров позади. Самое времяраспоковатьпровиант.
Берег был крутой. Маленькую поляну, разделяющую речку и деревушку взмывающую по косогору вверх, видимо никогда не заливали паводковые воды. Земля была сухая и твер-дая, трава выжжена огнем еще осень, возможно шаловливыми ручками пьяных охотников.
Расположились у самого обрыва. Горячий чай, бутерброды с колбасой и салом. Это так банально, но на свежем воздухе, в созерцании прекрасного вида и после томи-тельный перехода, все это приобретает несколько иной оттенок. Только ради этого уже стоит иногда покидать уютные квартиры наших городов.
Мне пришлось довольствоваться тем, чем бог послал моим напарникам. Погру-жение «Титаника» уничтожило все что я приготовил к поеданию на сегодняшний день. Уцелел только термос. За общим столом мне сидеть долго не пришлось, мои друзья мед-ленно в удовольствие поглощали бутерброды. Сидение на земле после апрельского купания напомнило мне – холод готов снова атаковать мое многострадальное тело.
С этого момента началась череда событий о которых я с таким удовольствием вспоминаю. Собственно мой рассказ начался.
Я встал, схватил терку, включил её и под возгласы «Вован, куда поперся? Не спеши!» странная сила направила меня к невидимой точки на поляне. Я не махал клюш-кой, а держал катушку на уровне своей груди, сделав шагов десять мысленно произнес «вот, от сюда пойду» и опустил катушку. Мой слух пронзил чистый, так редко радующий сегодня «медный звук» прибор, улыбался мне дискриминантом «46». Вот думаю «с косогора пятак катин скатился или плуг свалился». Раз лопата, два лопата – из земли вырастает пластина странной формы. Беру в руки, гладкая поверхность позеленевшей бронзы, переворачиваю и протираю перчаткой, на меня смотрел Никола Чудотворец. Все, что я смог произнести в тот момент «ВОО блин». «Трое на привале» с чаем и закуской в руках уже стояли возле меня. Иконка была достаточно большая, во всю ладонь, а сохран подчеркивал все тонкости медного литья.
С этого момента началась «золотая лихорадка» на отдельно взятой поляне в масштабах четырех джентльменов удачи.
Если уважаемый читатель думает, что мы набили карманы иконами и монетами, это зна-чит ничего не сказать. Поляна была пуста, радикально пуста. Берег речки у самой деревни и на удивление ничего, нет даже чермет не напомнил о себе. Я мог подумать, что моя тер-ка сглючила и притворилась немой, но четыре прибора дурковать не могут, оставалось только удивляться, голос какого разума заставил ткнуть меня прибором в то место, где сейчас виднелась единственная на поляне вырытая «закапуха».
Сытые и удивленные невероятным стечением обстоятельств квартет двинулся штурмовать безжизненную деревушку. Надежда умирает последней, но в тот день она не умерла.
Большая часть территория деревни представляло собой пустыри, когда то культур-ных огородов и замощенные овражки. Двигались мы по диагонали через всю деревню. Тем самым пытались составить общую картину концентрации находок. Чем ближе мы были к верхней точки косогора, тем находок становилось больше. Находки располагались пятнами. Здесь найдено десяток «советов» года смерти вождя всех народов. Там, у овраж-ка пару двунделей Николая-2. А на этом огородике монет нет, зато пряжек и заколок на килограмм бронзы. Косогор кончился, околица деревни тоже, вышли на старую объезд-ную дорогу вокруг деревни. Квартет остановился и сгрудился в кучу держать совет о дальнейших планах наших действий. Деревенька показалась перспективная, да и прошли мы беглым шагом не больше 2% её территории, если уж говорить математическим язы-ком.
Лопаты воткнуты в землю, приборы как обычно примкнуты к ним, три прибора. Один хоккеист не успокаивается, ходит вокруг нас, машет клюкой влево – вправо, влево - вправо, секунда и «Квадрик» заголосил своим неведомым (для меня, как хозяина Т-74) голоском. Трое друзей планы строят, а он в двух метрах в земле роется, А через пару ми-нут и выдает монолог: «Ну, что и меня с почином катиных пятачков». Теперь уже я под-бегаю с сотоварищами, разглядываем кругляк, за друга радуемся. А счастливчик дальше клюшкой машет, мы то приборы свои выключили, осталось за ним наблюдать, а прибор опять тем же странным голоском повизгивает, только хвостиком не машет. Один штык, и катин вензель опять на нас смотрит. Вот тут то три физиономии расплылись в улыбке и бегом по своим коням, в смысле приборам.
Пятачки лезли один за другим, и все на дороге, на отрезке не более 5 метров. Видно за все время залегания «линзу» только раза два плугом зацепило. Время шло, монетки объявлялись все реже и глубже. Ходить старались неспешна дабы не толкаться задницами и улавливать каждый слабый сигнальчик, но если прибор зацепил, наверняка выкалупливался кругляк с вензелем. Вот и все, нет сигналов, старая дорога в месте залегания «самородков» меди напоминала неудачную попытку выкопать бассейну для сауны.
Радости у всех были «полные штаны» в смысле полные карман. В моей, уже кон-кретно высохшей куртки отдыхало пятнадцать пятачков. Сколько всего было выкопано монеток я уже и не помню, но для первого выхода нового сезона, это было неплохо, очень неплохо.
Активная часть «выхода в свет» закончилась. Решили мужики отметить это дело, чем? Алкоголь и брать не думали. Во только в этот момент вспомнил я, что лежит у меня в рюкзаке фляга конфиската русской пшеничной, зимой на халяву приобрел пару ящиков, в бочок омывателя своего авто заливал, а в рюкзак положил с целью дезинфекции рук и царапин. Как же мне не хватало этого лекарства в момент моего голого стояния у реки. Так вот разлили по термосным кружкам, выпили по пару глотков и закопали бассейн. Смеркалось, четыре тени двинулись в обратный путь. Нет, речка нас уже не манила, пошли в обход, пусть путь дальше, зато быстрее приборы то зачехлены в рюкзаки…...
Дома монетки я разглядел внимательнее, все живы, убитых нет. Но и сохран сред-ний.
Прошло уже два года с момента тех событий, за это время у меня были находки го-раздо интереснее. Но купание ранней весной, икона в чистой поле и кучка Катины пятач-ки, радуют меня своими воспоминаниями и по сей день.
PS. События, изложенные в настоящем произведении, не вымышленные. вследствие от-сутствия писательского опыта автора - не приукрашенные. Фотоотчет прилагается
Это был первый выход сезона 2009г. После томительного ожидания начала весны четыре тульских копаря собрались затупить свои лопаты об морозную апрельскую землю.
И так, весна, апрель, на полях снег, яркое солнце и первые проталины.
притягивающие взоры 4-х пар голодных глаз.
Выехали за город, к месту назначения – старой деревни, с десятком обветшалых домов и постояльцами летнего периода. Спешиться пришлось сразу, как только съехали с асфальта (весенняя распутица в самом серьезном его проявлении). Идти в направлении заранее обозначенного места. на прямую около 7 км., и дважды придется форсировать ре-чушку местного значения. Утопая по колено в талом снегу добрались до первой перепра-вы, позади 3 км. пути. В тот момент, как мы увидели масштабы разлива «ручейка», прой-денные километры нам показались легким испытанием.
Брод пришлось искать мне, как обладателю самых длинных ног. Поиск увенчался успе-хом, уже через пять минут. Лопатой на ощупь под водой была найдена плита невероятных размеров. Перетащив все приборы, и встав по середине подводного сооружения, принялся давать напарника ценные советы по техники перехода на противоположный берег. Для твердой убедительности осмелев стал артистично расхаживать по «невидимому мосту» в оба направления, преодолевая сопротивление бурлящего потока обволакивающего мои сапог. И вот с очередным шагом понимаю что, та твердая поверхность. которая так прочно держала меня в противовес земного притяжения – расступилась. Следующий эпизод моей жизни, ремейк «Титаника» - я уходил под воду вертикально и стремительно. Экстремал уточнил глубину H2O в месте стыковки его ног и дна. Мутная вода как на трамплине вздыбливалась на моей мощной груди и била по подбородку. Я не дышал, фантастический холод выжег мое тело и вывел из строя ноги и грудь. Но следующие пять секунд трое приятелей наблюдали за спасительными движениями к берегу, пловца пытающегося убежать от акулы, но понимающего, что время уже безвозвратно потеряно.
Я не писатель и не смогу описать блаженство, которое испытал в тот момент когда ски-нул намокшую одежду. Я стоял в одних мокрых трусах посреди кустов ивы еще завален-ных снегом, и ощущал прилив тепла от весеннего солнца и ласкового четырехградусного ветерка, который старался высушить мое многострадальное тело. В глазах своих спутни-ков я читал удивление от произошедшего и разочарования, что первый выход так бездар-но закончился. Забрезжила перспектива возвращения к оставленному в начале пути «паркетнику». ДА не мог я разочаровать своих друзей, мы готовились всю зиму, вот и рюкзаки набиты местными деликатесами.
Через пять минут я уже стоял облаченный в мокрые сапоги, сухих штанах и майку сня-тые с напарников. Подсчитал убытки: захлебнулись фотоаппарат и мой любимый коммуникатор HTC (к слову сказать аппарат связи к ночи восстановился , а фотик умер навсегда).
После переправы двигаясь от проталины к проталине приближались к пункту назначения, ветер усилился,. мне становилось холодней, что бы не замерзнуть мои движения «клюшкой» становились быстрее, из всех сил я напрягал мышцы, тем самым согреваясь.
Мы двигались через поля, заключенные в объятья большим изгибом реки, теплоту вод которой я уже испытал на себе. Моя мокрая одежда, закрепленная на рюкзаке, развива-лась на ветру как флаги и высыхала. Я с радостью постепенно облачался в нее. И к моменту подхода к очередной водной преграде, мне было уже теплее. Перед нами открылся потрясающий вид – у наших ног между старыми деревьями, не видавшими топора последние 50 лет, извивалась хорошо знакомая нам речушка, оживленная весенним паводком. Крутой противоположный берег под воздействиям весеннего солнца уже весь освободился от снега, редкие. безжизненные домики виднелись на крутом склоне. По расположению строений опытный взгляд позволял определить, что деревня была большой и когда то богатой.
Учитывая, что до настоящего момента находки нас еще не баловали. желание было одно – немедленно переправиться на противоположную сторону. Последний мой заплыв являлся единственным сдерживающем фактором наших поспешных действия. На ошибках учатся, брод искать – сапоги мочить. К выходу мы подготовились основательно, в наших рюкза-ках были топоры и раскладные пилы. Перспектива возведения мостовой переправы нас только подбадривала, а. мысль что инструменты пригодяться уже в первом выходе, четы-рем неугомонным путешественникам приносила положительные эмоции.
Подмытое весенним паводком дерево завалилось буквально на противоположный берег. Оно было густое но очень широко. Если бы оно умело говорить, я наверное услышал «ступай на меня, я твой « бродвей» к успеху». Осталось только прорубить сквозь ивы подход к нему и обрубить сучья на верхней части ствола. Двадцать мину голосил топор дровосека под пение пил.
Четыре пары ног вступили на противоположный, сухой берег озаренный ярким весен-ним солнцем, семь километров позади. Самое времяраспоковатьпровиант.
Берег был крутой. Маленькую поляну, разделяющую речку и деревушку взмывающую по косогору вверх, видимо никогда не заливали паводковые воды. Земля была сухая и твер-дая, трава выжжена огнем еще осень, возможно шаловливыми ручками пьяных охотников.
Расположились у самого обрыва. Горячий чай, бутерброды с колбасой и салом. Это так банально, но на свежем воздухе, в созерцании прекрасного вида и после томи-тельный перехода, все это приобретает несколько иной оттенок. Только ради этого уже стоит иногда покидать уютные квартиры наших городов.
Мне пришлось довольствоваться тем, чем бог послал моим напарникам. Погру-жение «Титаника» уничтожило все что я приготовил к поеданию на сегодняшний день. Уцелел только термос. За общим столом мне сидеть долго не пришлось, мои друзья мед-ленно в удовольствие поглощали бутерброды. Сидение на земле после апрельского купания напомнило мне – холод готов снова атаковать мое многострадальное тело.
С этого момента началась череда событий о которых я с таким удовольствием вспоминаю. Собственно мой рассказ начался.
Я встал, схватил терку, включил её и под возгласы «Вован, куда поперся? Не спеши!» странная сила направила меня к невидимой точки на поляне. Я не махал клюш-кой, а держал катушку на уровне своей груди, сделав шагов десять мысленно произнес «вот, от сюда пойду» и опустил катушку. Мой слух пронзил чистый, так редко радующий сегодня «медный звук» прибор, улыбался мне дискриминантом «46». Вот думаю «с косогора пятак катин скатился или плуг свалился». Раз лопата, два лопата – из земли вырастает пластина странной формы. Беру в руки, гладкая поверхность позеленевшей бронзы, переворачиваю и протираю перчаткой, на меня смотрел Никола Чудотворец. Все, что я смог произнести в тот момент «ВОО блин». «Трое на привале» с чаем и закуской в руках уже стояли возле меня. Иконка была достаточно большая, во всю ладонь, а сохран подчеркивал все тонкости медного литья.
С этого момента началась «золотая лихорадка» на отдельно взятой поляне в масштабах четырех джентльменов удачи.
Если уважаемый читатель думает, что мы набили карманы иконами и монетами, это зна-чит ничего не сказать. Поляна была пуста, радикально пуста. Берег речки у самой деревни и на удивление ничего, нет даже чермет не напомнил о себе. Я мог подумать, что моя тер-ка сглючила и притворилась немой, но четыре прибора дурковать не могут, оставалось только удивляться, голос какого разума заставил ткнуть меня прибором в то место, где сейчас виднелась единственная на поляне вырытая «закапуха».
Сытые и удивленные невероятным стечением обстоятельств квартет двинулся штурмовать безжизненную деревушку. Надежда умирает последней, но в тот день она не умерла.
Большая часть территория деревни представляло собой пустыри, когда то культур-ных огородов и замощенные овражки. Двигались мы по диагонали через всю деревню. Тем самым пытались составить общую картину концентрации находок. Чем ближе мы были к верхней точки косогора, тем находок становилось больше. Находки располагались пятнами. Здесь найдено десяток «советов» года смерти вождя всех народов. Там, у овраж-ка пару двунделей Николая-2. А на этом огородике монет нет, зато пряжек и заколок на килограмм бронзы. Косогор кончился, околица деревни тоже, вышли на старую объезд-ную дорогу вокруг деревни. Квартет остановился и сгрудился в кучу держать совет о дальнейших планах наших действий. Деревенька показалась перспективная, да и прошли мы беглым шагом не больше 2% её территории, если уж говорить математическим язы-ком.
Лопаты воткнуты в землю, приборы как обычно примкнуты к ним, три прибора. Один хоккеист не успокаивается, ходит вокруг нас, машет клюкой влево – вправо, влево - вправо, секунда и «Квадрик» заголосил своим неведомым (для меня, как хозяина Т-74) голоском. Трое друзей планы строят, а он в двух метрах в земле роется, А через пару ми-нут и выдает монолог: «Ну, что и меня с почином катиных пятачков». Теперь уже я под-бегаю с сотоварищами, разглядываем кругляк, за друга радуемся. А счастливчик дальше клюшкой машет, мы то приборы свои выключили, осталось за ним наблюдать, а прибор опять тем же странным голоском повизгивает, только хвостиком не машет. Один штык, и катин вензель опять на нас смотрит. Вот тут то три физиономии расплылись в улыбке и бегом по своим коням, в смысле приборам.
Пятачки лезли один за другим, и все на дороге, на отрезке не более 5 метров. Видно за все время залегания «линзу» только раза два плугом зацепило. Время шло, монетки объявлялись все реже и глубже. Ходить старались неспешна дабы не толкаться задницами и улавливать каждый слабый сигнальчик, но если прибор зацепил, наверняка выкалупливался кругляк с вензелем. Вот и все, нет сигналов, старая дорога в месте залегания «самородков» меди напоминала неудачную попытку выкопать бассейну для сауны.
Радости у всех были «полные штаны» в смысле полные карман. В моей, уже кон-кретно высохшей куртки отдыхало пятнадцать пятачков. Сколько всего было выкопано монеток я уже и не помню, но для первого выхода нового сезона, это было неплохо, очень неплохо.
Активная часть «выхода в свет» закончилась. Решили мужики отметить это дело, чем? Алкоголь и брать не думали. Во только в этот момент вспомнил я, что лежит у меня в рюкзаке фляга конфиската русской пшеничной, зимой на халяву приобрел пару ящиков, в бочок омывателя своего авто заливал, а в рюкзак положил с целью дезинфекции рук и царапин. Как же мне не хватало этого лекарства в момент моего голого стояния у реки. Так вот разлили по термосным кружкам, выпили по пару глотков и закопали бассейн. Смеркалось, четыре тени двинулись в обратный путь. Нет, речка нас уже не манила, пошли в обход, пусть путь дальше, зато быстрее приборы то зачехлены в рюкзаки…...
Дома монетки я разглядел внимательнее, все живы, убитых нет. Но и сохран сред-ний.
Прошло уже два года с момента тех событий, за это время у меня были находки го-раздо интереснее. Но купание ранней весной, икона в чистой поле и кучка Катины пятач-ки, радуют меня своими воспоминаниями и по сей день.
PS. События, изложенные в настоящем произведении, не вымышленные. вследствие от-сутствия писательского опыта автора - не приукрашенные. Фотоотчет прилагается