Древние камни страны Напеев

Имея некоторую слабость к описанию своих незамысловатых путешествий, предлагаю вашему вниманию свою писанину, опубликованную благодаря помощи одного моего глубокоуважаемого друга в журнале "Родная старина" № 4-2010 года. Данный опус абсолютно ни на что не претендует, авось кому будет интересно, ведь путешествия являются одной из неотъемлемых составляющих нашего общего увлечения. На критику реагирую абсолютно адекватно, короной тщеславия и самовлюбленности не обладаю, потому ругайте вдоволь

ДРЕВНИЕ КАМНИ СТРАНЫ НАПЕЕВ

Ну, вот и сбылась мечта! Повторять сакраментальную фразу классика и добавлять «идиота» не буду, ибо таковым себя не считаю. Мой кум, Олег привез из очередной поездки в Киев металлоискатель «Garret-550», который должен был служить всем моим благим начинаниям в области поиска монет и «прилегающих» к ним «достозамечательностей». Ночи, просиженные в Инете, в поисках подходящей модели и, что самое главное, моё финансовое благосостояние нашли свое финальное завершение. Выбирая между прославленной «аськой» и 550, остановил свое мнение на последнем. Вот оно долгожданное мгновение… Поезд прибывал из Киева поздно вечером, маршрутки из пригорода ходили плохо, но эти факторы не остановили меня, и, презирая все возможные преграды, я приехал в Феодосию, чтобы получить такой долгожданный аппарат.
Добравшись домой и распечатав коробку, определился в сборке и разборке, детально изучил инструкцию и уже был готов рваться в «бой», тем более саперной лопаткой обзавелся в преддверии, заточив ее до состояния катаны. Жена, смотря на все мои манипуляции и взбалмошное состояние, очередной раз вздохнула, дети же безмерно разделяли мое торжество, засыпая вопросами типа: «Пап, а им можно много золота откопать?», «А ты нас с собой возьмешь?»… Дочка вообще готова была ехать на поиски артефактов хоть сейчас, несмотря на позднее время. Охладив немного свой, ну и по ходу её пыл, я разобрал аппарат, бережно сложив его в коробку. Последней мыслью перед сном была мечта о ближайших выходных и соответственно первом выезде…
Сказать, что неделя тянулась мучительно долго, не сказать ничего. Каждый день представлялся гнетущей вечностью, особенно, если погода на улице стояла замечательная. Стараясь приблизить минуты блаженства с МД и лопатой наперевес, стал тщательно готовиться к первому выезду: сделал чехол на катушку и на «мозг», очередной раз наточил лопату и затарился продпайком на будущий выезд. К слову сказать, о намеченной нами к посещению цели. Наш друг, Сергей, корреспондент областной газеты, краевед, любящий Крым до глубины души, предложил поездку в урочище Молбай (Свободное), живописные и красивые места которого по его словам до сих пор хранят отголоски некогда девственной природы. Кстати поблизости от Молбая находится самое высокогорное село Крыма – Пчелиное, высота которого над уровнем моря составляет 660 метров.
Итак, вот она, долгожданная суббота. Ночью не спалось, грезились невиданные дотоле находки (наверное, это всех посещало перед первым копом), да и просто думал, как бы ни проспать. В четыре утра поднялся, проверил очередной раз экипировку, запас воды, и выехал в Феодосию, там должны были встретиться с Олегом.
Февраль выдался на удивление теплым, сухая, ясная погода приятно радовала и обещала хорошее начало. С Олегом встретились на подъезде к городу, я перескочил к нему в машину, закинул вещи, и мы выдвинулись в пгт. Кировское, чтобы забрать Сергея и его друга, Сашу, бывшего нашим общим товарищем.
Заехав в Кировское и подобрав наших товарищей, мы тронулись в путь. Дорога нам предстояла неблизкая, до места езды часа полтора, а особенно если учесть грунтовые дороги, то и по-боле. Сергей, обходивший пешком практически все Крымские горы, как внешнюю, так и внутреннюю гряду, включая предгорья, превратил нашу поездку в увлекательную экскурсию, повествуя обо всех более-менее знаменательных объектах, попадавшихся на нашем пути. Был разговор и об Екатерининских милях – своеобразных колоннах, установленных во времена царственной императрицы на местах ее остановок и ночевок во время путешествий. В свое время в Крыму их насчитывалось около двадцати штук и при Союзе они считались памятниками архитектуры. Ну, а когда пошел безлад, наигранное противостояние Украины и России, недоделки какие-то практически все колонны поваляли. На Украине, признаю к своему глубокому стыду за наше государство, принято памятникам «мстить»…Глупо…Безмерно глупо.… Говорили и о «Блэкки» - по рассказам очевидцев не то плезиозавре, не то гигантском морском змее, обитающем в прибрежных водах Черного моря. Последний раз его видели где-то между Феодосией и Коктебелем.… Более всего меня захватил рассказ Сергея о скифском «городе мертвых» - Геросе. По одному из предположений его возможное местонахождение лежало на нашем пути. В Белогорск, который нам необходимо было миновать, мы поехали по старой дороге через Пролом, место, окруженное горами, и едва мы выехали на дорогу, как Сергей указал мне на равнинно-гористую местность, расположенную справа, на которой отчетливо просматривались курганные группы. Это были и совсем небольшие курганчики, визуально не более двадцати метров в диаметре, и великаны, размерами в сто-сто пятьдесят метров по основанию, гордо возвышающиеся над остальной местностью. Весьма интересной мне показалась группа из четырех курганов, стоящих на горном хребте приблизительно на одинаковом расстоянии друг от друга, и практически одинаковых по высоте. Продолжая рассказ о Геросе, Сергей упомянул, что у скифов существовало поверье о том, что Герос в свое время, был виден с любой точки Крымского полуострова. Это являлось духовной связующей нитью между скифами и их предками. Более того, он привел интересный факт, что как-то, будучи в Нижнегорске, а это северо-восточнее на сто-сто двадцать километров, поднявшись на невысокую возвышенность, он действительно видел эти курганы, правда, при абсолютно ясной погоде. Вот такое труднообъяснимое явление. В разговорах мы незаметно приближались к цели нашего путешествия. За несколько километров до Белогорска, как истинные ценители красоты крымской природы, мы остановились у скалы Поворотной, чтобы запечатлеть поистине прекрасный рассвет.
Миновав Белогорск и с. Красносельское, наша машина свернула на грунтовую дорогу, и тут началось самое интересное. Крымский лес в феврале – само чудо природы! Когда севернее метут метели и задувают всесезонные ветра, в предгорьях Крыма уже начинается весна. Местами из-под прошлогодних пожухлых листьев появляются подснежники и ландыши, птицы переливисто щебечут, дополняя лесной пейзаж каким-то охватывающим душу умиротворением. И запах, запах леса, его нельзя не любить! И самое потрясающее во всей этой картине это…дорога. Размытая в хлам щебенка вперемешку с глиной, периодически чередуется с глубокими лужами в колее. Песня!
Ехать по воле природы нам пришлось недолго. С километр, протащившись на самой низкой передаче, наш «Москвич» хлебнув глиняной жижи, забуксовал в колее, сев дверьми в придорожную грязь. Минут через сорок, нам удалось вытянуть его на обочину. Сергей за это время прогулялся вперед, в целях разведки обстановки и вернулся с неутешительным вердиктом – дальше только пешком. Приняли решение перекусить, дабы не тянуть с собой лишний груз. После, взяв аппараты, воду и некоторые мелочи, тронулись в путь. Честно скажу, даже прогулка в горку была в радость. Места поистине красивые и удивительные! Еще часок пешеходной прогулки на прекрасном свежем воздухе, и мы практически на месте. Вскоре лесная чаща по обе стороны от дороги стала редеть, еще один подъем, и наша группа энтузиастов-пешеходников вышла на достаточно ровный участок грунтовки, хвойный лес значительно отступил, и справа и слева от дороги появились большие поляны, местами уже украшенные зеленой травой.
Сергей, шедший далеко впереди, приостановился.
- Обрати внимание на небольшую рощу справа, - крикнул он мне. Я догнал его, чтобы узнать, чем эта роща так привлекательна. Олег в это время «расчехлил» аппарат и «пикнул» первую находку – немецкую гильзу от карабина.
- Что там? - наконец догнав Сергея, спросил я, кивнув в сторону рощи, до которой осталось не более ста метров.
- Таврские каменные ящики. Возможно, семейное захоронение.
Я ускорил шаг, чтобы быстрее добраться до маленьких приземистых кустов, в окружении которых покоились древние памятники. Первый ящик находился в метрах пяти от дороги и был самым примечательным. Ровные, словно, вырезанные из гранита известковые плиты находились глубоко в земле, выступая на поверхность на каких-то двадцать-тридцать сантиметров. Тяжелая покровная плита, поросшая ярко-зеленым мхом, была сдвинута в сторону, открывая внутреннее пространство погребального сооружения.
Я присел на корточки, и дотронулся рукой до тяжелого могильного камня. На минуту меня охватило какое-то трепетное благоговение, словно я прошел сквозь толщу веков, и стал одним из древнего племени, которое возвело эти сооружения. Шепот ветра в густом кустарнике и сухой шелест прошлогодней листвы под ногами…Неописуемые ощущения.… И горы, горы, потрясающие в своей холодной красоте с небольшими островками снега на высоких склонах…
- Здесь археологи раскопки проводили, - Сергей вывел меня из охватившего на минуту состояния блаженства, - как копали, так все и оставили, главное ж подъемный материал, а то, что это могилы предков, не столь существенно, вон, посмотри, - он указал рукой дальше от дороги, - еще несколько ящиков, но состояние такое же, даже хуже.
Я прошел вглубь и, к сожалению своему, убедился в его словах. Разваленные каменные ящики, небрежно, словно ураганом, сорванные плиты и скрип деревьев, под порывами ветра, который венчал картину разорения своей печальной симфонией. Внезапно пришедшее чувство благоговения, сменилось безнадежной тоской. В голове пронеслись печальные образы. Люди.…Сначала церкви рушили, потом чукчей расстреливали за «свастику» на амулетах, потом.… Да много еще чего было потом. Мы гордимся тем, что у нас, по сравнению с теми же «америкосами», есть история, больная, «битая», но наша история, славянская, но, тем не менее, относимся к ней так пренебрежительно, тайно в надежде успокаивая себя тем, что она не иссякнет, и будет вечно делать нам «подарки», как скатерть-самобранка будет вечно кормить изголодавшихся. И как горько становится видеть разрушенные памятники, и думать о том, что через какие-нибудь десять-двадцать лет, каменные ящики без надлежащего досмотра покосятся, заполнятся землей и мусором, которым не преминут их наполнить вездесущие туристы, и некогда святое место предков превратится в банальную свалку. Не знай, я нашего народа, не смог бы даже так и думать, но, увы, действительность другой не будет, что и подтвердили уже валявшиеся на территории могильника пластиковые бутылки и консервные банки.
И смогут ли после этого наши дети и внуки говорить о нас, как о людях сохранивших и уважавших свою историю? Смогут ли они гордиться нами и уважать тех, чей прах уже будет покоиться в земле? Вряд-ли.
Олег с Сашей тоже подтянулись в рощицу, с интересом осматривая могильные захоронения, и как ни странно, вслух озвучили то, о чем я размышлял сам с собой. Сделав несколько фото, и на прощание вновь прикоснувшись к могильным камням, мы вновь вышли на грунтовку и продолжили свой путь. Уже тогда, все дальше и дальше уходя от заповедной рощи, я дал себе обещание, что привезу сюда дочку и сына, и обязательно попрошу их прикоснуться к древним, заросшим мхом камням, чтобы они могли почувствовать дух той тысячелетней истории, которая хранится в самом сердце Крымских гор.
Еще полчаса ходьбы и мы добрели до места наших «земледельческих» изысканий.
- Все, привал, - Сергей присел на ветку ближнего дерева, - здесь, - он указал пальцем на равнинный участок, - в 40-хх годах было поселение, в 50-х оно перестало существовать. Есть варианты с монетами, пробуйте, а мы с Сашей сходим в Пчелиное, навестим друзей, встретимся через 5 часов.
Стало холодать, ветер натянул облака из-за перевала, и погода немного испортилась. Сергей с Сашей пошагали дальше вверх по грунтовой дороге, пожелав нам удачи, и вскоре пропали из виду за толстыми стволами сосен, а мы методично приступили к поиску. Первый поисковый выход это нечто, особенно когда еще не разбираешься, что под катушкой, и копаешь траншеи для стрельбы, стоя с лошади, на каждый маломальский звук. К концу нашего поискового дня я понял три вещи. Первое, что в селе был хороший кузнец и много волов, потому, как накопал полтора мешка воловьих подков. Второе, что тренировка в тренажерном зале на протяжении нескольких часов и рядом не стоит с металлопоиском. Правая рука, мотылявшая аппаратом, отваливалась, от частого приседания и вставания на протяжении пяти часов ноги стали ватными, а и без того вечно ноющий позвоночник, скрипел как телега у плохого хозяина. Третье, что не каждый выезд грозит порадовать находкой. Все наши изыскания привели к находке одной единственной румынской монеты 1931 года и железного проклепанного колеса от немецкого трактора «бульдог», при выкапывании которого, мы с Олегом вырыли воронку в сравнении с которой, воронка от авиационного фугаса массой 500 кг, невинная ямка, и которую потом зарывали обратно, нещадно матерясь на металлическое колесо, безобидно лежавшее в стороне.
Собственно за этим увлекательным занятием нас и застали Сергей и Саша. Раскрасневшиеся от долгой ходьбы, они с увлечением поведали, как лошадка с загадочным для меня именем Мурка, на которой Саша хотел совершить прогулку в Пчелином, скинула его в февральскую грязь и любезно прошлась по спине. В подтверждение этих слов, Саша продемонстрировал на бушлате четкий отпечаток лошадиного копыта. Мы посмеялись над их приключениями и стали потихоньку собираться домой. До машины добрели бодро. Попили горячий кофе, оставшийся в термосе, съели по бутерброду и тронулись в путь.
Наступал зимний вечер, и ночь готовилась занять только ей уготованное место. Ребята на заднем сидении не умолкали, делясь своими впечатлениями от сегодняшних похождений, Олег внимательно наблюдал за дорогой, а я… Я как обычно был в размышлениях, и думал о том, что эти горы, нависающие над узкой асфальтовой дорогой
хранят еще множество тайн, которые нам и нашим потомкам будет суждено открыть, сегодня, завтра… через 100 лет, но только не стоит забывать одного – история, как и природа, открывается тому, кто относится к ней с трепетом и уважением, и не дай нам Бог, забыть об этом…
Под размеренный гул мотора и теплое дыхание печки, я сморенный длительными похождениями, уснул. И вновь перед моими глазами предстали каменные ящики тавров в густых зарослях, зажженные священные костры пещерных городов и светлые тени предков, струящиеся мягким светом на известковые плиты, поросшие мхом. И этот зов… Зов предков. Он был каким-то монотонным гудением и шепотом непонятных мне слов, но отнюдь не резал слух, а был подобен тихому дыханию ветра в вершинах сосен. Я слышал его и знал, что я вернусь к древнему могильнику, и вновь преклоню колено перед историей и памятью своих предков, и вновь бережно прикоснусь к холодным камням, чтобы хоть на минуту почувствовать себя частицей того времени, когда властителями этих гор были тавры из великого рода Напеев. Я вернусь….

Изображения

	P2070036.jpg (201.6 Кб, 89 просмотров)
	P2070053.jpg (191.6 Кб, 213 просмотров)
	P2070055.jpg (227.4 Кб, 161 просмотров)
	P2070081.jpg (179.2 Кб, 145 просмотров)
	P2070110.jpg (227.8 Кб, 91 просмотров)